<<Лид>>
Лиля Брайнис,
социальный психолог, педагог, директор благотворительного фонда «Шалаш».
Никита Карпов,
подростковый психолог, автор издательства «Альпина.Дети».
Пишет для Psychologies, МИФа, Littleone, Letidor, Мамина/Папина журнала.
Топ-3 подростковых страха
Содержание:
«Я беспокоюсь о своём будущем, не знаю, куда идти дальше».
👉 Никита Карпов:
Тревога о будущем знакома всем, в том числе и взрослым, даже если они выглядят очень уверенными. Самый сильный страх человека — это страх неизвестности. В детстве мы почти не сталкиваемся с неизвестностью: наш быт привычен, за всё отвечают родители, всё понятно. В подростковом возрасте появляется ощущение, что будущее зависит от нас и оно очень неопределённо. Становится страшно.
Трудно это признавать, но будущего не знает никто: ни один аналитик или футуролог, его не знают даже взрослые, которые уверенно говорят: «Не будешь учиться — станешь дворником». Все они обсуждают только вероятности.
По этой причине нет смысла опираться на внешние условия. В итоге любой результат в большей степени зависит от того, какие мы сами и что мы делаем, чему учимся и как развиваемся.
«Хочу поступить в другую страну для лучшего будущего и карьеры в творческом направлении. Для этого нужно быть умным и хорошо учиться. Это меня очень тревожит. Я боюсь, что не смогу и моя жизнь не будет хорошей. Это мой самый главный страх в жизни: не состояться как личность и не зарабатывать достаточно, чтобы обеспечивать себя всем чем захочу».
Безусловно, стоит выделять время на мысли о будущем. Я бы делал это по расписанию, хотя бы два часа в неделю. В то же время очень важно сосредоточиться на том, что вы можете делать прямо сейчас.
<<Параграф c цитатой>>
Ваша жизнь обязательно сложится. У вас будут друзья, учёба, работа, семья, открытия и радости. Многое из этого есть уже сейчас, нужно только заметить.
👉 Лиля Брайнис:
Хочу сделать спойлер и сказать, что будущее пугает абсолютно всех (почитайте вопросы и ответы для родителей, которые мы собрали здесь).
Я очень хорошо помню свой страх не справиться, страх перед одним решением. У меня такое чувство было в год перед поступлением: мне точно так же казалось, что от этого будет зависеть вся моя жизнь. Хочется сказать, что поступление — очень перегруженная точка в жизни, но легко об этом говорить, когда ты уже поступил.
Поэтому в ситуации, когда страшно и непонятно, как формулировать глобальную цель, можно задать вектор, то есть направление, в котором хочется двигаться, и достижимые, конкретные цели.
Движение к цели — никогда не прямая, а всегда витиеватый и извилистый путь. Только оглядываясь назад, можно увидеть закономерности и сказать: «Иначе и быть не могло», но это когнитивное искажение, которое в моменте и на пути ощущается как страх и неизвестность.
«Меня тревожит моё будущее. Я до сих пор не знаю, куда идти, кем быть. Боюсь, что не смогу реализоваться в другом городе. Я и сейчас беспокоюсь, что у меня не так много друзей и я как будто пропускаю свою жизнь, всё будто проходит мимо меня. Мне страшно остаться в старости никем: без друзей, без воспоминаний, без ничего. Хотя вроде есть пара близких людей, но, когда я смотрю на других, мне становится очень завидно и страшно. Пока что эти две вещи тревожат больше всего, я так боюсь остаться одна».
Если думать о будущем как о векторе, не нужно сразу принимать финальное решение о том, какой будет жизнь от начала и до конца. Можно решать, каким будет отрезок жизни, и в конце этого отрезка уточнять свои вектор и цель. Могла ли я в 16 лет, поступая на философский факультет МГУ, сформулировать, что хочу быть директором благотворительного фонда? Конечно нет. Всё, что я знала и понимала: хочу работать с детьми. Можно ли сказать, что я двигалась к этому желанию по прямой? Нет, конечно. Я успела и поработать журналисткой, и вести какие-то мероприятия, прежде чем закончила университет и пошла работать учительницей в школу.
Вектор снимает напряжение: я примерно знаю, куда двигаюсь. Я примерно знаю направление, и я буду подкручивать свою цель на основе получаемого опыта.
Очень страшно принимать решение, ничего не зная о себе или зная очень мало. Но это не значит, что решение не надо принимать, ведь иначе нельзя узнать, было оно правильным или нет. Если оно было неправильным, его всегда можно изменить.
Страх — важная эмоция, которая предупреждает нас об опасности и заставляет мгновенно отреагировать на неё тремя способами: бей, беги и замри. Но если застрять в одной из этих реакций, страх будет не помогать, а мешать. Что можно сделать в такой ситуации? Мне когда-то очень помогла парадоксальная мысль, что это мой страх. Я больше, чем этот страх, и я могу с этим страхом что-то сделать. Например, я могу его записать: «Мне страшно зависеть от родителей».
Потом я могу продолжить разбирать этот страх, деконструировать его, то есть задать себе вопрос: а что значит «зависеть»? А что значит «обеспечивать себя»?
Оттолкнувшись от того, что это для меня значит, я могу максимально конкретно сформулировать то, чего хочу. Например: «Я хочу с 20 лет зарабатывать столько-то денег в месяц, чтобы оплачивать свои расходы на телефон и развлечения». Тогда страх зависеть от кого-либо уйдёт и появится очень конкретная цель, которую дальше можно будет раскладывать на шаги: что можно делать, чтобы зарабатывать столько денег? Что я хочу попробовать делать?
В этот момент страх превращается в план, а план — это самая простая вещь, потому что его можно начать последовательно выполнять.
«Мой выбор профессии не понравится родителям, и они будут обсуждать его с другими людьми».
«Боюсь, что у меня не получится осуществить то, что я хочу, и мне придётся подстраиваться под некомфортный выбор».
👉 Никита Карпов:
Когда мы принимаем решение, делаем выбор, мы всегда что-то получаем, а что-то теряем. Это закон, по которому существует мир. Проще с ним согласиться, чем спорить.
Исходя из него, можно подумать, что по-настоящему неправильных выборов не существует. Исключение: выбор, который сократит вашу жизнь или ухудшит здоровье, всё же неправильный. Остальное — просто пути к тому, чего вам на самом деле хочется. Даже если вы ещё не поняли, что это.
«Я постоянно меняю свой выбор, я боюсь, что никогда не почувствую себя на своём месте. Постоянное беспокойство выматывает, уснуть невозможно, пальцы трясутся, а все, кто это замечает, говорят, что я симулирую».
Нет единственно верного пути, нет однозначно правильных решений. В любой момент можно передумать и попробовать заново. Нет крайнего срока, когда надо понять всё про свою жизнь.
Только единицы людей движутся линейно и с детства знают, чего хотят. Самоопределение — это большое путешествие. Оно начинается в подростковом возрасте и продолжается всю жизнь.
В современном мире люди радикально меняют свою деятельность раз в четыре-пять лет. О каком выборе может идти речь? Можно смело следовать своим желаниям и интересам, а если они не сформировались, пробовать разное и не бояться.
«Я постоянно задумываюсь, на какую профессию и в какой вуз поступать, потому что от этого самого главного решения зависит моё будущее на ближайшие пять-шесть лет. Меня мучают сомнения и вопрос, всё ли правильно я делаю».
Помните: с одной стороны, мы всегда теряем время, что бы мы ни выбрали. Но, с другой стороны, мы всегда приобретаем опыт, что бы мы ни выбрали.
Если ситуация принятия решений всё-таки слишком тревожит, это повод пообщаться с психологом.
<<Лидген для статьи>>
👉 Лиля Брайнис:
Сначала мне хочется каждого рассказавшего о своих тревогах обнять и себя 15–16-летнюю обнять тоже. Потому что эмоции и переживания точно такие же.
«Боюсь не поступить. Боюсь, что мой заработок не будет соответствовать ожиданиям, что не смогу стать тем, кем хочу, и буду сожалеть о выборе».
Концепция одного выбора, который мы делаем один раз и на всю жизнь, устарела. Это мысль индустриальной эпохи, когда школа и университет были единственными источниками знаний, там были книжки, а дома книжек не было, и нужно было сразу принимать решение, чем ты будешь заниматься всю жизнь, иначе потом возможности выбора не будет.
Сейчас мир меняется, и я скажу то же самое, что сказала бы взрослым: если нельзя брать за основу внешние обстоятельства, нужно опираться на внутренние навыки и умения, на себя, на свой большой интерес — не сиюминутный, а на то, что нравится изучать, с чем нравится проводить время. Главное — не ждать, что интерес будет постоянно генерировать радость.
Мы не прибиты гвоздями к выбору, который однажды сделали. Идея одного дела на всю жизнь такая же разрушительная, как идея одной половинки, с которой обретёшь моментальное счастье. У этой концепции две проблемы: во-первых, одного человека / одно занятие можно разлюбить, а другого/другое — полюбить. Во-вторых, любые отношения, с человеком или занятием, — это работа. Мы каждый день вкладываем усилия и время в то, что любим, и в то, что нам интересно. Однажды вложенные усилия начинают приносить плоды.
Есть концепция 10 тысяч часов, которая говорит о том, что не нет врождённой гениальности, а есть 10 тысяч часов, которые мы потратили, чтобы совершенствоваться в выбранном деле.
Даже если сейчас вы вложите усилия в то, что пока не выбирали сами, но что вам посоветовали, — это нормальное решение. По мере того как вы будете реализовывать решение, которое предложили родители, вы поймёте, нравится вам это дело или нет.
Вы пока не знаете, чем будете заниматься? Это супер, потому что вы уже вступаете на путь, на котором будете это выяснять. Продолжайте делать то, что вы делаете, прислушивайтесь к себе и постепенно двигайтесь в сторону, которая отвечает вашим интересам.
«Я много лет наблюдаю за тем, как одноклассники при любой удобной ситуации готовы подшутить друг над другом, забуллить кого-то из класса. Я хожу в школу в постоянном страхе, что однажды попаду под раздачу. Учителя просто меня пугают. Годы показали, что они тоже готовы за какую-либо провинность топить тебя до конца твоего обучения. Я знаю, что решение у этой проблемы довольно простое: плюнуть на мнение ненужных мне людей, но самостоятельно не получается это сделать. Я буквально завишу от оценки окружающих».
«Стараюсь со всеми дружить, боюсь, что не найду парня».
👉 Никита Карпов:
Другие люди — это самое сложное и самое интересное, с чем мы сталкиваемся в жизни, а в подростковом возрасте ещё и самое главное.
Именно поэтому нам очень важно, что они говорят, делают и думают про нас. Помните, что это пройдёт. Наше внимание захватят другие вещи, процессы и события. Но вот что я хотел бы сказать насчёт взаимоотношений в подростковом возрасте.
Всегда держите в голове, что люди вокруг могут быть любыми. Одни нам нравятся больше, другие меньше. Одни нас любят, другие нет. Самое главное, какие в этих взаимоотношениях мы сами, ведь мы не меняемся от слов окружающих. Какими мы были — весёлыми или грустными, умными или очень умными, трудолюбивыми или ленивыми, — такими и остаёмся.
Да, самооценка может колыхаться, но это отражение на воде. Лучшее, что мы можем сделать с точки зрения выравнивания отношений с окружающими, — больше узнать себя самих, начать ориентироваться в себе, как по карте в незнакомом городе.
«Меня беспокоит, смогу ли я достаточно сблизиться с той, кто мне нравится, за год-два. Так как потом учёба, армия, работа».
<<Текст на фоне>>
Я уверен, что каждый и каждая из вас — невероятно интересные, классные люди с уникальной судьбой. Желаю вам больше опираться на себя, чем на мнение других.
«Одноклассники постоянно дёргают на контрольных, чтобы им дали списать».
«Мои одноклассники постоянно называют меня трудоголичкой, говорят, что я не имею права жаловаться, если получаю хорошие оценки и считаюсь „одарённым ребёнком“. Хотела бы я, чтобы они поняли наконец: человек не всегда получает всё, если считается „умным“. Я вообще тружусь не совсем потому, что сама этого желаю».
👉 Лиля Брайнис:
Начну с простого: когда я пошла в школу, моя бабушка, учительница математики, научила меня одной вещи — всегда давать списывать. С одной стороны, это про опору на себя и развитие своих навыков: вы решили пример и знаете ответ на вопрос. С другой стороны, это про сотрудничество и взаимодействие: ваша помощь другим формирует лояльность и ощущение безопасности в группе.
«Я ненавижу свой класс. Ощущение, будто им просто не рассказывали, что можно говорить тихо или вообще не говорить. В классе постоянный гул, из-за них уходят хорошие учителя, а я ничего не слышу и не могу нормально учиться. Ещë они любят оскорблять меня и смеяться надо мной, и всë, что я могу, — это игнорировать, потому что неважно, что я скажу, — надо мной будут ржать в три раза сильнее. У меня нет уверенности в том, что они не забудут очередную тупую шутку надо мной на следующий день, потому что есть некоторые подколы ещë с 6-го или даже 5-го класса».
Что касается токсичных отношений, в которых дети вынуждены находиться, то у взрослых здесь чуть больше свободы: если они оказываются в таком коллективе на работе, у них чаще всего есть возможность перестать там работать.
Идея о том, что можно просто плюнуть на мнение окружающих, — ложная. Как сказал Аристотель, человек — животное социальное. Плевать на людей, с которыми проводишь ежедневно 8–10 часов в день, — довольно затруднительно. Не нужно себя за это уничтожать.
Если в группе сложились агрессивные нормы взаимодействия, то они влияют на чувство защищённости абсолютно всех участников: и на тех, кто вовлекается в проявление агрессии, и на свидетелей, и на тех, кто становится целью агрессии.
Как быть в ситуации, когда не можешь уйти из ядовитой обстановки? Мне кажется важным, что авторы всех вопросов описывают происходящее таким, какое оно есть. Они говорят: это токсичная, агрессивная, неприятная атмосфера. Почему это важно? Потому что у людей получается не считать происходящее нормой, не принимать его. Люди стараются сделать всё возможное, чтобы не привыкнуть к этому.
Ребята, которые живут в авторитарной среде, не умеют по-другому строить отношения, не умеют по-другому быть в близости, потому что близость очень пугает. Близость требует уязвимости. Близость требует возможности испытать боль, а испытывать боль страшно, и некоторые люди предпочитают причинять её, а не терпеть.
Поделиться:
.svg)
.svg)
